Футбольные тренажеры

Дата: 2009-08-17

Загадка

Речь пойдет о тренажерах. Обосновывать эффективность их применения не буду. Она понятна даже ребенку. Когда мы слышим слово «тренажер», то у большинства оно ассоциируется с формированием мышечного рельефа.

Мне же хочется остановиться не специальных тренажерах. Теннисисты, например, используют в тренировочном процессе «пушки», стреляющие теннисными мячиками. У летчиков свои тренажеры, у космонавтов – свои.

Как обстоят дела в футболе на этот счет? Никак! Болельщикам прокручивают на телевидении тысячи репортажей с тренировочных баз футбольных клубов. Вы видели, хотя бы один, специальный тренажер?

Тренажеры способствуют быстрому и эффективному формированию мышечной памяти того или иного движения. Почему же их нет в футболе?

Кстати, футбольная наука не оперирует таким понятием, как «мышечная память». Даже не знаю, как на это реагировать – плакать или смеятся.
Футбольные спецы оперируют другим понятием (забыл название), суть которого – запоминание последовательности определенных движений. Но, запоминание последовательности совсем не означает запоминание потенциалов мышечных напряжений при том или ином движении!

Футбольное исполнительское искусство настолько многогранно и сложно в овладении им, что без понятия «мышечная память» обойтись просто невозможно. Почему же его нет?

Загадка!

Впрочем, никакой загадки здесь нет. Для меня, во всяком случае. Это, как раз, та ситуация, когда свое понимание ее озвучить не могу, а лицемерить и лукавить не хочу. Почему не могу?

Потому, что… Ваш покорный слуга, далеко, не лоялен к трансфертному футболу и ко всему и всем, кто его обслуживает. И эта правда, высказанная в отношении вышеуказанного, зашкаливала бы, даже, по сравнению с самой острой критикой.

Не хочу никого обижать. Хочу сказать только то, что с этой «загадкой» пора заканчивать, если мы хотим, чтобы наш футбол, не декларативно, а реально прогрессировал.

Без специальных тренажеров, которым посвящена моя книга «КСФТО эффективное средство от футбольного склероза», о прогрессе, тем более, о мировой гегемонии можно забыть.